Иван Ефремов - Туманность Андромеды

    На оранжевых столбиках указателей анамезонного горючего чёрные толстые стрелки стояли на нулях. Курс звездолёта пока не отклонялся от железной звезды, так как скорость была ещё велика и корабль неуклонно приближался к жуткому, невидимому для человеческих глаз, светилу.

    Эрг Hoop с помощью астронавигатора, дрожа от напряжения и слабости, уселся за счётную машину. Планетарные двигатели, отключённые от робота-рулевого, утихли.

    — Ингрид, что такое железная звезда? — тихо спросил Кэй Бэр, всё это время недвижно простоявший за спиной астронома.

    — Невидимая звезда спектрального класса Т, погасшая, но ещё не остывшая окончательно или не разогревшаяся снова. Она светит длинноволновыми колебаниями тепловой части спектра — чёрным, для нас инфракрасным светом и становится видимой лишь через электронный инвертор^[21]. Сова, видящая тепловые инфракрасные лучи, могла бы её обнаружить.

    — Почему же она железная?

    — На всех, какие сейчас изучены, в спектре и составе много железа. Поэтому если звезда велика, то её масса и поле тяготения огромны. Боюсь, что мы встретились именно с такой…

    — Что же теперь?

    — Не знаю. Видишь сам — у нас нет горючего. Но мы продолжаем лететь прямо на звезду. Надо затормозить "Тантру" до скорости в одну тысячную абсолютной, при которой возможно достаточное угловое отклонение. Если не хватит и планетарного горючего, то звездолёт будет постепенно приближаться к звезде, пока не упадёт. Ингрид нервно дёрнула головой, и Бэр ласково погладил её по голой, покрывшейся гусиной кожей руке.

    Начальник экспедиции перешёл к пульту управления и сосредоточился на приборах. Молчали все, не смея дышать, молчала и только что проснувшаяся Низа Крит, инстинктивно поняв всю опасность положения. Горючего могло хватить лишь на замедление корабля, но с потерей скорости звездолёту становилось всё труднее вырваться без моторов из цепкого притяжения железной звезды. Если бы "Тантра" не подошла так близко и Лин сообразил бы вовремя… Впрочем, какое утешение в этих пустых "если"?

    Прошло около трёх часов, и Эрг Hoop наконец решился. "Тантра" содрогнулась от мощных толчков триггерных моторов. Ход корабля замедлялся час, другой, третий, четвёртый. Неуловимое движение начальника — ужасная дурнота у всех людей. Страшное коричневое светило исчезло из переднего экрана, переместилось на второй. Незримые цепи тяготения продолжали тянуться к кораблю, отражаясь в приборах. Он рванул рукоятки к себе — двигатели остановились.

    — Вырвались! — с облегчением шепнул Пел Лин. Начальник медленно перевёл взгляд на него:

    — Нет! Остался лишь запретный запас горючего для орбитального обращения и посадки.

    — Что же делать?

    — Ждать! Я отклонил немного звездолёт. Но мы проходим слишком близко. Идёт борьба между тяготением звезды и уменьшающейся скоростью "Тантры". Она летит сейчас как лунная ракета. Если мы сможем оторваться от звезды, тогда пойдём к Солнцу. Правда, время путешествия сильно возрастёт. Лет через тридцать мы пошлём сигнал вызова, а ещё через восемь лет придёт помощь…

    — Тридцать восемь лет! — едва слышно шепнул Бэр на ухо Ингрид.

    Та резко дёрнула его за рукав и отвернулась.

    Эрг Hoop откинулся в кресле и опустил руки на колени. Молчали люди, тихо пели приборы. Другая, нестройная и оттого казавшаяся угрожающей мелодия вплеталась в песнь настройки навигационных приборов. Почти физически ощутимый зов железной звезды, реальная сила её чёрной массы, гнавшейся за потерявшим свою мощь кораблём.

    Щёки Низы Крит горели, сердце учащённо колотилось. Девушке становилось невыносимо это бездейственное ожидание.

    …Медленно проходили часы. Один за другим в центральном посту появлялись проснувшиеся члены экспедиции. Число молчальников увеличивалось, пока все четырнадцать человек не оказались в сборе.

    Замедление корабля понизило его скорость, которая стала меньше скорости убегания^[22]. "Тантра" не могла уйти от железной звезды. Забывшие о сне и пище люди не покидали поста управления много тоскливых часов, в которые курс "Тантры" искривлялся всё более, пока корабль не понёсся по роковому орбитальному эллипсу. Судьба "Тантры" стала ясна каждому.

    Внезапный вопль заставил всех вздрогнуть. Астроном Пур Хисс вскочил и взмахнул руками. Его исказившееся лицо стало неузнаваемым, непохожим на человека эры Кольца. Страх, жалость к самому себе и жажда мести стёрли всякие следы мысли с лица учёного.

    — Он, это он, — завопил Пур Хисс, показывая на Пела Лина, — тупица, пень, безмозглый червяк!.. — Астроном захлебнулся, стараясь припомнить давно вышедшие из употребления бранные слова пращуров.

    Стоявшая рядом Низа брезгливо отодвинулась. Эрг Hoop поднялся.

    — Осуждение товарища ничему не поможет. Прошли времена, когда ошибки могли быть намеренными. А в этом случае, — Hoop небрежно повертел рукоятками счётной машины, — как видите, вероятность ошибки здесь тридцать процентов. Если добавить к этому неизбежную депрессию конца дежурства и ещё потрясение от раскачки звездолёта, я не сомневаюсь, что вы, Пур Хисс, сделали бы ту же ошибку.

    — А вы? — с меньшей яростью выкрикнул астроном.

    — Я — нет. Мне пришлось видеть такое же чудовище в тридцать шестой звёздной… Я виноват — надеясь сам вести звездолёт в неизученном районе, я не предусмотрел всего, ограничившись простой инструкцией.

    — Как вы могли знать, что они без вас заберутся в этот район?! — воскликнула Низа.

    — Я должен был это знать, — твёрдо ответил Эрг Hoop, отклоняя дружескую помощь Низы, — об этом есть смысл говорить лишь на Земле…

    — На Земле! — возопил Пур Хисс, и даже Пел Лин озадаченно нахмурился. — Говорить это, когда всё потеряно и впереди только гибель.

    — Впереди не гибель, а большая борьба, — твёрдо ответил Эрг Hoop, опускаясь в кресло перед столом. — Садитесь! Спешить некуда, пока "Тантра" не сделает полтора оборота…

    Присутствующие безмолвно повиновались, а Низа обменялась улыбкой с биологом — торжествующей, несмотря на всю безнадёжность момента.

    — У звезды, несомненно, есть планета, я предполагаю — даже две, судя по кривизне изограв. Планеты, как видите, — начальник экспедиции быстро набросал аккуратную схему, — должны быть большими и, следовательно, обладать атмосферой. Нам нет пока необходимости садиться — у нас ещё много атомарного^[23] твёрдого кислорода.

    Эрг Hoop умолк, собираясь с мыслями.

    — Мы станем спутником планеты, описывая вокруг неё орбиту. Если атмосфера планеты окажется годной и мы израсходуем свой воздух, планетарного горючего хватит, чтобы сесть и чтобы позвать, — продолжал он. — За полгода мы вычислим направление, передадим результаты Зирды, вызовем спасательный звездолёт и выручим наш корабль.

    — Если выручим… — покривился Пур Хисс, сдерживая загоревшуюся радость.

    — Да, если! — согласился Эрг Hoop. — Но это ясная цель. Надо собрать все силы на её достижение. Вы, Пур Хисс и Ингрид, ведите наблюдения и расчёты размеров планет, Бэр и Низа, по массе планет вычислите скорость убегания, а по ней — орбитальную скорость и оптимальный радиант^[24] обращения звездолёта.

    Исследователи стали готовиться на всякий случай и к посадке. Биолог, геолог и врач готовили к сбрасыванию разведочную станцию-робот, механики настраивали посадочные локаторы и прожекторы, собирая ракету-спутник для передачи сообщения на Землю.

    После испытанного ужаса и безнадёжности работа шла особенно споро и прерывалась лишь во время качания звездолёта в завихрениях гравитации. Но "Тантра" уже так сильно убавила скорость, что её колебания больше не были убийственны для людей.

    Пур Хисс и Ингрид определили наличие двух планет. От приближения к внешней пришлось отказаться — огромная, холодная, окутанная мощной, вероятно, ядовитой атмосферой, она грозила гибелью. Если выбирать род смерти, то, пожалуй, лучше было бы сгореть у поверхности железной звезды, чем утонуть во тьме аммиачной атмосферы, вонзив корабль в тысячекилометровую толщу льда. Такие же страшные исполинские планеты были и в солнечной системе: Юпитер, Сатурн, Уран, Нептун.

    "Тантра" неуклонно приближалась к звезде. Через девятнадцать суток выяснились размеры внутренней планеты — она была больше Земли. Находясь на близком расстоянии от своего железного солнца, планета с бешеной скоростью неслась по своей орбите — её год был вряд ли больше двух-трёх земных месяцев. Невидимая звезда Т, вероятно, достаточно обогревала её своими чёрными лучами — при наличии атмосферы там могла быть жизнь. В этом случае посадка становилась особенно опасной…

    Чужая, развивавшаяся в условиях иных планет, другими путями эволюции, жизнь в общей для космоса форме белковых тел была чрезвычайно вредна для обитателей Земли. Защитные приспособления организмов от вредных отбросов, от болезнетворных бактерий, выработанные за миллионы веков на нашей планете, были беспомощны против чужих форм жизни. В равной степени жизнь с других планет подвергалась опасности на нашей Земле.

    Основная деятельность животной жизни: убивая — пожирать и пожирая — убивать, при соприкосновении животных разных миров, проявлялась с удручающе обнажённой жестокостью. Невероятные болезни, молниеносные эпидемии, чудовищно размножавшиеся вредители, ужасные повреждения сопутствовали первым исследованиям обитаемых, но безлюдных планет. Да и населённые мыслящими людьми миры предпринимали множество опытов и предварительной подготовки, прежде чем вступить в прямую звездолетную связь. На нашей Земле, удалённой от центральных, обильных жизнью, сгущённых зон Галактики, ещё не бывало гостей с планет других звёзд, представителей иных цивилизаций. Совет Звездоплавания только недавно закончил подготовку к приёму друзей с недалёких звёзд из Змееносца, Лебедя, Большой Медведицы и Райской Птицы.

    Эрг Hoop, озабоченный возможной встречей с неизвестной жизнью, распорядился извлечь из дальних кладовых средства биологической защиты.

    Наконец "Тантра" уравняла свою орбитальную скорость со скоростью внутренней планеты железной звезды и начала вращаться вокруг неё. Расплывчатая, бурая, с отсветом огромной кроваво-коричневой звезды, поверхность планеты — вернее, её атмосфера — становилась видимой только в электронном инверторе. Все без исключения члены экспедиции были заняты у приборов.

    — Температура поверхности слоёв на освещённой стороне триста двадцать градусов Кельвина!^[25]

    — Вращение вокруг оси — приближённо двадцать суток!

    — Локаторы дают наличие воды и суши.

    — Толщина атмосферы — тысяча семьсот километров.

    — Уточнённая масса — сорок три целых две десятых земной.

    Сообщения поступали непрерывно, и характер планеты становился всё яснее.

    Эрг Hoop сводил получаемые цифры, собирая материал для вычисления орбитального режима. Сорок три и две десятых земной массы — планета была велика. Сила её тяготения придавит корабль к почве. В беспомощных насекомых на клею превратятся люди…

    Начальник экспедиции вспомнил страшные рассказы — полулегенды-полубыли — о старых звездолётах, по разным причинам попадавших на громадные планеты. Тогда корабли с малыми скоростями, со слабым горючим часто гибли. Рёв моторов и судорожное содрогание корабля, который, будучи не в силах вырваться, как бы прилипал к поверхности планеты. Звездолёт оставался целым, но хрустели ломавшиеся кости людей — неописуемый ужас, переданный в отрывочных воплях последних прощальных сообщений…

    

21. Электронный инвертор — устройство для увеличения изображений в тысячи раз путём их превращения в электронные с последующим усилением.
22. Скорость убегания — скорость, которая даёт возможность преодолеть тяготение небесного тела и оторваться от него в космическое пространство (вторая космическая скорость).
23. Атомарный (твёрдый) кислород — кислород, существующий не в молекулярном состоянии (O₂), а в виде отдельных атомов. Этот вид состояния вещества даёт гораздо более интенсивные химические реакции и позволяет достигать большего сжатия, чем в молекулярном состоянии.
24. Оптимальный радиант — тот радиус обращения звездолёта вокруг планеты вне её атмосферы, который наиболее благоприятен для устойчивости орбиты корабля. Зависит от размеров и массы планеты (фантастическое).
25. Абсолютная температура — температура по абсолютной шкале в градусах Кельвина, где 0°K = ?273°C.