Иван Ефремов - О творческих планах

    С детства одной из черт моего характера, не всегда приятной для взрослых, было стремление непременно поделиться с людьми, которых я любил, своими "открытиями", чем-то вновь узнанным. Особенно доставалось моей матери, которой вряд ли было уж так интересно узнать, что я только что видел лягушку не с зелеными, а с черными пятнышками или что восхитительно тяжелая гиря ходиков медная только снаружи, а внутри — свинцовая.

    Годы шли, и накапливаемые знания стали интересными не для меня одного, а желание делиться ими нисколько не ослабело. Но лишь позднее это желание превратилось в потребность, и тогда я стал писать — сначала рассказы о "необыкновенном", затем и более объемные вещи.

    Главная задача каждого моего произведения не эмоциональное "отражение" действительности средствами художественного слова, а передача этими же средствами тех научных проблем и фактических данных, наиболее важных или интересных для времени, в какое писалось произведение. Оттого иногда в моих произведениях "хромают" выразительность языка, изображение людей и характеров, образная речь героев. Нет сил или таланта для всестороннего совершенства, и я сознательно выбираю тот путь, который кажется наиболее соответствующим моим способностям, вкусам и мечтам.

    Не следует думать, что эта уступка — примат познания над художественностью и означает путь более легкий. Каждое новое произведение — это и совершенно новая задача, потому что надо ввести читателя в не затронутую нашей литературой область знания или же по-новому, с позиций материалистической диалектики, изложить те научные проблемы, вокруг которых нагромоздились старые, привычные, но неверные представления.

    Повесть "На краю Ойкумены" написана в 1945 году, когда у нас полностью отсутствовали книги, художественно излагавшие древнюю историю или рассказывавшие о дальних, тропических странах. Я объединил в повести обе задачи и попытался их решить на основе марксистского анализа истории и социалистического гуманизма. "Туманность Андромеды" и "Сердце Змеи" — первые раздумья о выходе Человека в космос и величественном коммунистическом будущем нашей планеты.

    И, наконец, мой последний роман "Лезпие Бритвы" —произведение, в котором, не теряя увлекательной основы, интересной для каждого романтика, я пытаюсь передать основы психофизиологии человека, составляющие научные устои этики, морали н эстетики современности. Опять, возможно, многим покажется, что этот роман о давно известных, где-то читанных, где-то слышанных вещах. Разумеется, людей давно волновали эти вопросы, и они как-то разрешали их. Однако только во второй половине нашего века наука стала в состоянии всерьез взяться за их решение н многое уже сделала. Пора узнать об этом и нашему читателю.

    Я считаю прямым долгом писателей, которые, разумеется, могут это делать, — помочь науке говорить языком художественного произведения.

    Мир наш необъятен, огромен, величествен и интересен в своем настоящем, прошлом и будущем. Великая взаимосвязь явлений, бесконечное многообразие природы, тайна живого — так полна может быть жизнь жаждущего узнать все это, что до тошноты противны становятся разговоры и писания об "исчерпанности", "опустошенности", "бесцельности", разговоры о разных кризисах литературы и жизни. Эти кризисы могут существовать лишь в убогом воображении искусственно создающих их людей!

    Читатели сыты мелодрамами, хотя бы и из жизни ученых. Они хотят научным путем разобраться в окружающем мире чувств, ощущений и зрительных образов, понять свои права и обязанности, осмыслить морально-этические законы. Вот почему я и дальше намерен писать на научно-фантастические, научно-популярные или исторические темы.

    Определившиеся планы: "космическая" повесть "Долгая заря", которая будет напечатана в журнале "Техника — молодежи" в 1964 году, потом — перерыв для написания научно-популярной книги по палеонтологии. А затем — историческая повесть "Дети Росы" — о русских людях XIII века, нашествии монголов и приключениях в степях Центральной Азии и горах Тибета.

    Мечты... о них говорить не стоит, потому что мои четко продуманные планы и так займут не менее четырех лет для своего выполнения, а это срок для меня достаточно долгий.